… Все воспоминания, связанные с отцом — это светлые страницы нашей жизни

Макка Албогачиева, кандидат исторических наук, научный сотрудник Музея Антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, поделилась воспоминаниями об отце — Албогачиеве Султан-Гирее Исламовиче в беседе с нашим корреспондентом.  — В нашем доме всегда царила доброта, что удивительно гармонировало со строгостью и дисциплинированностью. В то же время он был вполне демократичен в воспитании, не использовал строгих запретов, считал, что доверие – это самый надежный ключ в воспитании и не терпел предательства во всех его проявлениях. 

Он всегда повторял: «Красть, обманывать, подслушивать – большой грех. Всё, что вы делаете в жизни, делайте ради Всевышнего. Не ждите благодарностей и дивидендов от людей. Всевышний всё видит, он и воздаст вам сторицей. Доброта – качество благородных, жестокость – участь слабых. Никогда не делайте того, за что потом будет стыдно. Голод и нищета явления страшные, но куда страшнее потерять честь, достоинство, доверие.

Труд в нашей семье стоял на первом плане. Во дворе всегда шли строительные работы, где пристройку надо сделать, где что-то достроить, и мы всегда работали рядом с папой. А за домом был большой сад и огород, практически всё выращивали сами. Он уделял большое значение нашему образованию, считал, что хорошее образование — это есть обеспеченное будущее. В годы, когда наша семья переживала самые тяжёлые времена, связанные с бременем кровной мести, в плане материальном и духовном, отец всё же нашёл в себе силы и средства, чтобы мы, шестеро его детей, могли получить высшее образование и занять своё достойное место в обществе.

Вообще, к образованию в семье отца во все времена отношение было самым серьёзным. Мой прадед — Татре Дотмурзиевич, участник Русско-Турецкой войны, будучи на государственной службе при царском дворе в Санкт-Петербурге, (берейтором, подпоручиком милиции) дал в те годы достойное образование своим детям. Старшие сыновья были офицерами, мой дед учился в Варшаве, его сыновья тоже получили светское образование. Мой дядя Ахмед занимал высокие посты в различных учреждениях республики, а папа многие годы проработал главным бухгалтером на разных предприятиях и организациях. В 1978 году его назначили председателем Гамурзиевского сельского совета. Мне очень приятно слышать, когда знакомые отца, которым он так или иначе помогал в трудной жизненной ситуации, вспоминают с благодарностью его добрые дела. Как-то, случайно оказавшись в гостях у Къудас Хаштыровой, я узнала, что по стечению обстоятельств хозяйка дома осталась без крыши над головой с четырьмя детьми. И мой отец не только выделил ей участок земли, но и, подключив родственников, соседей и всех неравнодушных людей, организовал «белхи» (традиция взаимопомощи у ингушей) и отстроил ей саманный дом. Отец помогал и вдовам, и сиротам, и всем, кто только не обращался к нему за помощью и поддержкой. «Он нужен был селу», — говорили про него знакомые. «На общественные мероприятия, при сборах средств на водопровод, на газопровод, на трансформатор, что практиковалось в тяжёлые времена, он всегда давал больше средств, чем положено, и при этом говорил: «Это за вдов и сирот, кто не в состоянии дать денег», — вспоминал его односельчанин Ахмед Озиев. Папа вообще был не только образованным, но и инициативным человеком. Он любил экспериментировать, любил всё новое. Первый телевизор в 1959 году был в нашем доме. Все приходили к нам, как в клуб. Маме, конечно же, приходилось нелегко: встречать, провожать, угощать чаем, но дом у нас был всегда гостеприимным и хлебосольным, здесь всегда была преемственность традиций. Старожилы села рассказывали, когда на Кавказ хлынули с Поволжья беженцы, наша бабушка помогала им, кому курицу даст, кому телёнка. Они всегда с благодарностью отзывались о ней. Фруктами с огромного сада, посаженного ещё прадедом, угощали всю родню и соседей, а для детей, идущих в школу, бабушка Минат, предварительно вымыв, выставляла их на улицу в ведре. Папа говорил мальчишкам : «Если хотите фрукты, входите во двор через дверь и угощайтесь. Главное, большевики, не ломайте ветки».

Рассказывают, что как только семья вернулась из депортации, первый колодец папа сделал во дворе. «Женщинам тяжело ходить за водой к речке, спускаться по обрыву, сделайте им колодцы», — говорил он всем. Долгие годы женщины нашего округа с благодарностью набирали воду из нашего колодца, пока им не отстроили собственный. Первое паровое отопление отец сделал по схеме, которую нашёл в журнале «Наука и жизнь». Он с рабочими долго налаживал эту систему, пока не довел её до совершенства, а потом делился опытом со многими, кто обращался к нему за помощью. Подписка на этот и на другой журнал «Вокруг света» была у нас с 60-х годов, она до сих пор хранится в доме. Папа зачитывался журналами. Вообще, он был разносторонне развитым, интересным и коммуникабельным человеком, душой компании. Бывало, соберёт всех родственников с детьми и на шашлыки в горы. Он мог играть с детьми в футбол, устраивать нам викторины, контролируя наши знания и умения. Периодически возил нас во Владикавказ — в парк, в кино, в музеи, в рестораны. На возмущение мамы, говорил: «Дети должны знать, какие есть в жизни развлечения, соприкоснуться с ними, чтобы потом не покуситься на разного рода соблазны». Был в нашей очередной поездке во Владикавказ курьёзный случай. В одном из музеев стоял стол, обитый зелёным сукном, на котором была табличка «Стол К. Хетагурова». Помню, как побледнел отец при виде стола, как увлажнились его, болью наполненные, глаза. Дрожащей рукой он погладил стол и произнёс: «сейчас я открою правую дверцу ящика, там должны быть надпилы». И действительно, на ящике были глубокие прорези от пилы. «Это стол моего деда – Татре», — сказал он. Оказывается, в 30-х годах он с братом, будучи запертыми в комнате, когда мама уехала с передачей к мужу во Владикавказ (деда арестовали как кулака), решили поразвлечься таким образом, но распилить ящик не успели. Мама застала их за этим делом и надавала горячих тумаков. Стол в музей попал после нашей депортации. Прадед был очень состоятельным человеком, и в доме было много всякой богатой утвари. До сих пор в старом доме, которому более ста лет, сохранился камин, пасхальные фарфоровые яйца от Фаберже, фотографии и ордена, ложки с вензелями «Татре Албогачиев», серебряная сахарница, тарелки от дорогого сервиза, которые бабушка сумела вывезти в мешке с мукой во время депортации. Осталась и пепельница из копыта, обрамлённая серебром, сделанная самим прадедом в память о любимом коне, который был с ним со времён русско-турецкой войны. Вообще дед был рукодельным человеком. Он, по просьбе известного Мочко Базоркина, его родственника, изготовил к юбилею для императора Александра III конскую упряжку с посеребренными и бронзовыми узорчатыми бляшками, за что и был приглашён императором ко двору и назначен постоянным вестовым при казачьих лошадях. По тем временам, ему было оказано большое доверие.

В этот день всю обратную дорогу домой с Владикавказа мы ехали в воспоминаниях. Как, отец не любил рассказывать о ссылке, о тех тяжёлых временах. Тогда я узнала, что когда нас выселяли, отца прикладом ударил солдат, которого бабушка кормила месяц, чтобы отобрать у него драгоценности, на что старый офицер выдворил его, а отцу посоветовал зарезать барана на дорогу. Из этой бараньей шкурки в Казахстане они смогли сделать целых три шапки. Отец рассказал, как пришлось часть драгоценностей продать, чтобы спасти семью сестры. Поведал нам и о том, как после возвращения из депортации в нашем доме была сельская школа, и долго пришлось семье ютиться в коридоре, пока отец отсуживал право на свою собственность. Сегодня часть этого дома сохранилась, в память о нашем прадеде отец не разрешил его снести во время строительства нового дома. Он очень трепетно относился к истории народа, как и к истории своей семьи. Он прожил 86 лет и ушёл от нас в самые тёплые летние дни 2015 года, такие же тёплые и добрые, каким он был сам. Мы, его потомки, многочисленные внуки и правнуки благодарны ему за то, что он оставил нам в память своё доброе имя, тёплые воспоминания о себе, сохранил в нас уважение к корням, к традициям народа, семьи, ко всему благородному и праведному. Всё, что связано у нас с отцом – это самые светлые страницы нашей жизни.